Харви
Способность думать ко мне вернулась практически в тех же объемах, в каких ранее была утеряна, так что будем считать, что из этой битвы с настроением я вышел победителем.
Я никогда не задумывался о том, насколько важное положение в моей жизни занимает такая штука как "власть". Это достаточно забавно, учитывая как охотно я признаю доминирование чертой своего характера; вот под углом власти я это не рассматривал. По сути, вещи практически тождественные. Но - только практически. Все-таки, говоря о доминировании, мы говорим, что мы больше, сильнее, умнее. А вот говоря о власти, мы в первую очередь говорим о том, как мы подчиняем себе других. Не обязательно быть сильнее, чтобы заиметь власть над кем-то (философский вопрос, но все же). У нас просто появляется возможность воздействия на кого-то с получением - безусловно - собственной выгоды.
Размышляя на тему того, почему мне так нравится быть в центре внимания человека и почему какие-либо отклонения от этого центра вызывают у меня волну возмущения, я решил докопаться до того, а ради чего, собственно, я так стремлюсь в этот центр и что теряю, покинув его. Разрешение этого вопроса ко мне пришло не сразу. В первую очередь потому, что при попытке сунуться вэто дерьмо это все, меня тут же кидало в заунывные мысли о том, что я эгоистичный мудак. Достойным объяснением своему поведению я это не нашел, поэтому пришлось свистоплясить дальше. Конечный результат моих стараний выглядел так: чем важнее мое место в жизни какого-то конкретного человека, тем легче и больше я могу влиять на него. Вплоть до, по сути, полного контроля (понятное дело, все упирается в основном в "сделай это сделай то" и "предоставь мне нужную реакцию"; броситься с моста я вряд ли человека бы отправил, поэтому в данном случае можно спокойно говорить о полном контроле). Если я имею над человеком власть, то я и чувствую себя рядом с ним спокойно. Вроде как его воля оказывается полностью подавлена моей, ну а я в таком случае могу создать себе самые безопасные (я уже говорил как-то о своем недоверии) и комфортные условия. Высасываю себе в нужном количестве любовь, драму и прочие человеческие чуйства, так удачно вносящие разнообразие в нашу жизнь. Когда же я этой власти не имею, я эти манипуляции проделать не могу. От чего нервничаю и тревожусь. Понятное дело, мне совершенно это не нравится.
В качестве иллюстрирующего эпизода я вспомнил свои отношения с одним человек. Человек был прекраснейший, да и я его безусловно любил. В самом происходящем действе я осознанно занимал внешне, как бэ, позицию подвластную. Мол, дружок, шуми, разделяй и властвуй, я этому мешать ни за что не стану. Я хорошо понимал как мне нужно себя вести и что мне нужно делать, чтобы я оставался самым важным в его жизни человеком. Для чего? Ну, даже тогда я вполне отдавал себе в этом отчет: чтобы крутить своим возлюбленным на свой манер, когда мне это нужно. Ему же об этом знать совершенно ни к чему. Ведь я делаю это вовсе не ради самоутверждения.
Я никогда не задумывался о том, насколько важное положение в моей жизни занимает такая штука как "власть". Это достаточно забавно, учитывая как охотно я признаю доминирование чертой своего характера; вот под углом власти я это не рассматривал. По сути, вещи практически тождественные. Но - только практически. Все-таки, говоря о доминировании, мы говорим, что мы больше, сильнее, умнее. А вот говоря о власти, мы в первую очередь говорим о том, как мы подчиняем себе других. Не обязательно быть сильнее, чтобы заиметь власть над кем-то (философский вопрос, но все же). У нас просто появляется возможность воздействия на кого-то с получением - безусловно - собственной выгоды.
Размышляя на тему того, почему мне так нравится быть в центре внимания человека и почему какие-либо отклонения от этого центра вызывают у меня волну возмущения, я решил докопаться до того, а ради чего, собственно, я так стремлюсь в этот центр и что теряю, покинув его. Разрешение этого вопроса ко мне пришло не сразу. В первую очередь потому, что при попытке сунуться в
В качестве иллюстрирующего эпизода я вспомнил свои отношения с одним человек. Человек был прекраснейший, да и я его безусловно любил. В самом происходящем действе я осознанно занимал внешне, как бэ, позицию подвластную. Мол, дружок, шуми, разделяй и властвуй, я этому мешать ни за что не стану. Я хорошо понимал как мне нужно себя вести и что мне нужно делать, чтобы я оставался самым важным в его жизни человеком. Для чего? Ну, даже тогда я вполне отдавал себе в этом отчет: чтобы крутить своим возлюбленным на свой манер, когда мне это нужно. Ему же об этом знать совершенно ни к чему. Ведь я делаю это вовсе не ради самоутверждения.